Власенко М. В., гвардии подполковник
«На танках «Воронежский колхозник» М. В. Власенко командир танковой роты
После боев под Сталинградом и Ворошиловградом 2-я гвардейская механизированная бригада стояла на отдыхе в поселке Нижняя Дуванка Ворошиловградской области. Гвардейцы-воронежцы готовились к новым схваткам с врагом, получали пополнение людьми и боевой техникой. Вот тогда-то, в конце апреля 1943 года, к нам и приехала делегация трудящихся Воронежской области во главе с секретарем обкома партии Ивановым. Они привезли с собой много писем, подарков от родных и знакомых. Но самым важным и дорогим подарком были новенькие «тридцатьчетверки» с надписью «Воронежский колхозник». Колонну из восьми боевых машин воронежские хлеборобы приобрели на личные сбережения. Среди членов делегации были и инициаторы сбора средств на танковую колонну: колхозники села Манино Калачеевского района Е. Ф. Крамаров и М. И. Белоглядова. Каждый из них на свои деньги приобрел по танку. На башнях двух машин были надписи: «Крамарев Ераст Федорович» и «Белоглядова Марфа Ивановна». По случаю приезда гостей состоялся митинг. Гвардейцы благодарили земляков за подарок, обещали беспощадно бить ненавистного врага. При распределении танков по подразделениям машина Е. Ф. Крамарова была вручена экипажу гвардии лейтенанта Лысенко. Старый колхозник с пристрастием расспросил каждого члена экипажа о боевых делах, просил танкистов беречь машину, быстрее гнать фашистов с советской земли. Я в то время командовал 2-й танковой ротой. Мне и вручила свою машину Марфа Ивановна Белоглядова. От нее мы услышали такой рассказ: — Уже в первые дни войны из нашего Манина ушли на фронт почти все мужчины. Надел солдатскую шинель и мой хозяин. Все заботы о семье, о колхозе легли на наши женские плечи. Трудно было… Трактористы тоже были нужны фронту, и нам пришлось пахать и убирать урожай без техники. А с фронта уже приходили в село похоронки. Каждый день то в одном, то в другом доме слышался плач… Но плачь не плачь, а дело не должно стоять. Армии нужны хлеб, мясо, другие продукты. В то первое военное лето хорошая рожь удалась! Вышли мы валить ее крюками. Ничего не получается: отвыкли мы от такой дедовской работы. Моя соседка упала ничком на сноп, в голос закричала. Не по нашим женским силам хлебушко уродился… Однако все убрали. Колоса не оставили на стерне. В то время по радио и в поле часто можно было услышать песню «Вставай, страна огромная». Вот и мы, русские бабы, вставали с зарей и шли на работу, как на смертный бой с фашизмом. Ведь мы подпирали фронт плечами, помогали мужьям и сыновьям бить врага. И одна только радость — весточка, что где-то остановили гитлеровцев, где-то разбили их и погнали назад. Только летом сорок второго таких вестей с фронта приходило мало. Радоваться было нечему. Немцы прут на Волгу, на Кавказ, подступились к нашему порогу, к самому дому. Работаю и думаю: а зачем у меня деньги лежат? Копили мы их с мужем до войны на случай увеличения семьи или еще какой надобности. Вот и решила, что самая главная сейчас надобность — поддержать родное Советское государство. Сдала я в банк сто тысяч рублей. Как раз на танк хватило. Теперь привезла его вам. Бейте фашистских извергов так, чтобы они больше никогда не топтали нашу землю… Рассказ Марфы Ивановны Белоглядовой запал в душу. Мы еще раз убедились, что советский народ ничего не жалеет для победы над врагом. После вручения экипажам боевых машин состоялся парад. Вместе с командованием корпуса и бригады его принимали дорогие гости из Воронежа. Потом на танке я прокатил Марфу Ивановну Белоглядову — хозяйку нашей машины. Спустя полтора месяца мы уже были на переднем крае. Боевое крещение воронежские танки приняли южнее Изюма 26 июня 1943 года. 2-я рота атаковала рощу, где были огневые позиции немецких артиллеристов. Под обстрелом вражеских орудий мы на большой скорости проскочили опасную зону, достигли траншей и стали уничтожать немецкую пехоту. Потом двинулись на батарею. Вражеский снаряд угодил в наш танк. Возник пожар. Но механик-водитель гвардии старшина Тюрин продолжал вести машину, а мы по-прежнему вели огонь из пушки и пулеметов. Потом «тридцатьчетверка» содрогнулась еще от одного прямого попадания снаряда. Теперь пламя охватило всю машину. Так как способности двигаться танк не потерял, Тюрин решил включить высшую передачу, чтобы быстрым движением сбить пламя. Горящий танк то кружился на месте волчком, то мчался вперед, то с бешеной скоростью маневрировал. Когда я приказал Тюрину вести машину прямо на батарею, немецкие артиллеристы оторопели. Они уже не могли стрелять прицельно, потом стали разбегаться. Неожиданно из леса выкатилась немецкая самоходная пушка. Мой выстрел раздался раньше, и через некоторое время Тюрин раздавил ее танком. Наш отважный механик-водитель добился своего. Пламя погасло, и теперь танк только дымил. Мы начали утюжить немецкую батарею. Превратили в груды бесформенного металла два орудия, пулеметным огнем уничтожили два десятка гитлеровцев. Та же участь постигла и немецких минометчиков. В ходе дальнейшего боя машина вышла из строя. Мне пришлось пересесть в другой танк, чтобы довершить начатую атаку. Однако вскоре кончились боеприпасы. Мотострелки, увидев, что танкисты отстали, замешкались. Тогда, покинув машину, я с пистолетом в руках пошел в цепь стрелков. Дружная атака довершила разгром вражеского опорного пункта. В итоге этого горячего боя мы продвинулись на четыре километра. Только на направлении наступления нашей роты гвардейцы уничтожили десять полевых орудий, две самоходки и до двух рот солдат и офицеров противника. И на второй день нам пришлось вести бой главным образом с артиллерией противника. Она обрушила на нас снаряды в тот момент, когда «тридцатьчетверки» развернулись для атаки. Идти .в лоб на батарею было бессмысленно. Искусно маневрируя, танки отошли в лощину, а потом пошли в обход немецкой батареи и атаковали ее с фланга. Фашисты не ожидали нас здесь и не сумели быстро развернуться. Огнем и гусеницами наших танков мы уничтожили батарею и, помогая мотострелкам продвинуться вперед, ворвались на позицию немецких минометчиков. И этот бой был выигран. Так сражались мы на танках, подаренных воронежскими колхозниками. От боя к бою росли потери гитлеровцев. Освобождая города и села Украины от оккупантов, бригада вышла к Днепру, отличилась в боях за Запорожье, вступила на Правобережную Украину. В феврале 1944 года по просьбе обкома партии я был командирован в Воронеж для встречи с рабочими и колхозниками в дни 26-й годовщины Красой Армии. По поручению гвардейцев я докладывал труженикам тыла о ратных делах воинов 2-й гвардейскрй механизированной бригады, рассказывал, как мы бьем фашистов, как воюем на танках «Воронежский колхозник». Воронеж в то время был еще в развалинах. Я видел, с каким трудом горожане возрождали его из руин, восстанавливали предприятия, налаживали выпуск продукции, нужной фронту. Об этом я потом рассказывал воинам-воронежцам. Самоотверженность тружеников тыла служила примером для гвардейцев, вдохновляла их на новые подвиги.